Учеником Плутарха Афинского и Сириана был Прокл, прозванный "Диадох", т. е. "Преемник". Он родился 8 февраля 412 г. в Константинополе и умер 17 апреля 485 г. в Афинах, имея полные семьдесят три года за плечами. За два года до его рождения Аларих осквернил Рим, через три года после его рождения Кирилл убил Гипатию, он пережил исчезновение Западноримской империи на девять лет. Расцвет его жизни приходился на годы правления византийского императора Льва I, которого Прокл пережил на 11 лет. О жизни Прокла известно от его ученика Марина, написавшего сочинение "Прокл, или О счастье", и от Дамаския ("Жизнь Исидора"), о котором мы скажем ниже. В возрасте двадцати пяти лет Прокл сменил Сириана в качестве схоларха. Будучи преподавателем, добросовестный и трудолюбивый Прокл составил многочисленные комментарии на Гомера, Гесиода, орфиков, Платона, Аристотеля, Плотина, Порфирия. Есть у него и специальное сочинение об аллегорическом истолковании мифологии, которое называлось "О мифических символах". Главные работы Прокла: "Начала физики" и особенно "Начала теологии" (или "Первоосновы теологии").
"Начала теологии" состоят из 112 параграфов, в которых дается скрупулезно расчлененная система неоплатоновского мировоззрения в прокловой версии. Это довольно скучное сочинение. Альфред Вебер в истории философии справедливо пишет о "старческом педантизме" Прокла, а о его трудах как о "посмертном завещании" греческой мысли.
От Прокла до нас дошло очень много: "Комментарий на "Тимей" (Платона), "Комментарий на "Алкивиад I", "Комментарий на "Парменид" и др. комментарии, огромное сочинение "О теологии Платона", "Начала физики", "Начала теологии". Правда, часть сочинений ("О десяти сомнениях относительно промысла", "О промысле, судьбе и о том, что в нас", "Об ипостасях зла) дошла только в латинском переводе. Дошли и другие сочинения.
Философская система Прокла - усложненная и отягощенная мифологией система Плотина. Однако Прокл имел некоторые достижения в диалектике, он сознательно выдвинул то, что было в зародыше у его предшественников-неоплатоников: идею триадического развития.
Правда, остается спорным вопрос, можно ли здесь говорить именно о развитии. Однако посмотрим пи проклову триаду. Прокл различает: 1) "пребывание" ("монэ") в единстве, пребывание производимого в том что его производит, в производящем; 2) "выступление" ("проодос") дотоле пребывавшего производимого в производящем из этого производящего в качестве произведенного производящим; 3) "возвращение" ("епистрофэ") произведенного производящим в это самое производящее. Это напоминает, а вернее, предвосхищает гегелевскую триаду: тезис, антитезис, синтез. Но у Прокла все это довольно мертво. И проклова триада не есть восхождение от абстрактно-мыслимого к конкретно-мыслимому, к абсолютной идее как высшей конкретности абстрактного, а, напротив, нисхождение, эманация от высшего блага к низшему и к не благу, от света к тьме, от энергии к истощению энергии.
Исходной идеей Прокла является общая всему неоплатонизму идея о первоначале как некоем едином, которое все более обожествляется неоплатониками со временем, которое превосходит всякое понятие и всякое определение, о котором ничего нельзя сказать, оно сверхбытийно, сверхсущно и неизреченно. Таким образом, древнезападная философия кончает тем, с чего начинается китайская с ее дао, индийская с ее Атманом-брахманом, т. е. западная мистика догоняет восточную.
Это абсолютное божественное начало есть, однако, благо, и оно, как известно, есть единое, единое как таковое. Так что мы о нем уже кое-что знаем. Получается, что оно уже не такое уж неизрекаемое. Да и сказать, что оно неопределимо, значит уже определить его. Так что Прокл вместе со всем неоплатонизмом побивает сам себя. Надо или молчать, но тогда философия невозможна, ибо она есть мировоззренческое мышление в слове, или говорить, но тогда неизрекаемое, неизречимое становится изреченным. Даосы были сильнее со своим: кто знает - не говорит, кто говорит - не знает. Но и они говорили...
Единое порождает. И это уже говорит о многом. Что? Нет, это не Ум. До Ума еще далеко. У Прокла единое порождает то, что является оригинальной выдумкой схоластического старчески-педантичного ума Прокла, олицетворяющего умирающую греческую философию, - некие надбытийные (как и единое, которое надбытийно) единицы, "геннады", они же некие надбытийные боги. Это, в сущности, то же единое, но уже расчленяющееся на множество, эта единомножественность бескачественна, она высокоэнергетична, в ней бушует противоречие между единым и многим (здесь вспоминается "Парменид" Платона). Гармония, которая возвышается над этим противоречием (оно все же в пределах гармонии) отождествляется выдумщиком Проклом с провидением. В целом все это все еще надбытийный мир.
И только далее следует переход к бытию. Это знакомый нам уже по Плотину и Ямблиху мировой разум, ум, нус. На этой низшей (по сравнению с единым и единомногим) ступени эманации и развертывается триадическое членение. Здесь особенно расцветают мертворожденный аналитизм Прокла, его старческий педантизм, его пустая надуманность.
Ум по принципу триады распадается на некие бытийные умы. Ум пребывает сам в себе, ум выходит из себя, ум возвращается к себе. Так что, в сущности, здесь пребывающее и выходящее суть одно и то же, это диалектика одного ума, но другого и быть не может, ибо пока существует только ум (единое и единомногое не существуют, хотя и производят ум, т. е. небытие порождает бытие).
Ум, который пребывает в самом себе, ум на ступени "монэ", будучи бытием, будучи мыслимым бытием, образует свою триаду: предел, жизнь и саможизнь; предел же образует свою триаду: снова предел, беспредельное, сущность. Все это совершенно искусственно.
Ум, который выходит из самого себя, ум на ступени "проодос", будучи мышлением самого себя (аристотелевский бог), есть субъект (тогда как ум как мыслимое бытие есть объект, правда, термины "субъект" и "объект" Прокл не употреблял, они латинские, Прокл же думал по-древнегречески, мы говорим по существу). Этот ум каким-то совершенно непонятным вывертом сознания связывается Проклом с богами Кроносом, Зевсом, Реей. Ум мыслимый ("ноэтой", что переводят как "интеллигибельный") и ум мыслящий ("ноэрой", что переводят как "интеллектуальный"), "монэ" и "проодос", завершаются возвращением "ноэроя" к "ноэтой", от чего образуется некий синтез: ум мыслимо-мыслящий, интеллигибельно-интеллектуальный, который порождает также некие числа, "семерки" ("гебдомады"). Можно сказать еще несколько слов о богах, которых мы упомянули. Да, ум мыслящий мифологизирован (этого у Аристотеля не было и не могло быть), он содержит в себе такого бога, как Кронос, истолкованный как чистый ум, такую богиню, как Рею, что у Прокла есть олицетворенная животворная сила, такого бога, как Зевс. Зевс-зиждитель - самого-себя-мыслящий творческий ум, он выводит из себя все роды существ с помощью младших зиждителей. Есть там еще божества ограждающие: Афина, Кора, Куреты... Все это совершенно искусственно и надуманно.
Если ум мыслящий содержит в себе вышеназванных богов, то ум мыслимо-мыслящий - вышеназванные числа, "семерки", и уже от них совершенно непонятным образом ниспадает мировая, космическая, душа. На этом уровне ниспадения начинается переход уже не от сверхбытийного мира к бытийному, как было выше, а от сверхчувственного к чувственному. В космической душе содержатся души богов, души демонов, души небесных тел (астральные души), души животных, души полубогов-героев, души людей.
Далее следует природа как чувственный телесный мир. Это самое слабое место в учении Прокла, потому что этот мир нам знаком, он реален, а Прокл ничего толкового о природе сказать не может, он ее не знает, она у него заслонена вымышленными мирами. Прокл, далее, низводит вещество, материю до продукта крайнего ослабления божественной энергии, это тьма, почти I что небытие ("мэ он"), она не добро, но и не зло (у Плотина "материя" - зло и источник зла). Прокл связывает материю с тем самым беспредельным, которое фигурировало выше в мыслимом бытии, в "ноэтой". "Мэ он" - крайнее ослабление божественной эманации. Прокл не может, разумеется, дать научное понятие материи. Он, как все неоплатоники, готов низвести ее в ничто, но тогда рухнет природа. В то же время материя у него все же от "бога". Это противоречие неоплатонизм так и не смог решить.